Жертва ради детей: история женщины, лишенной покоя

Всё отдано детям: рассказ женщины, лишённой покоя
*« Я продала дом ради детей и осталась ни с чем »* исповедь женщины, у которой украли право на отдых
Всегда верила я, что семья это убежище. Что в старости меня поддержат дети. Что можно обменять жильё на тепло любящих сердец. Сейчас каждый день начинается в чужих уголках, а куда меня занесёт вечер, я не знаю. Так живёт теперь бабушка Колетт та самая Колетт Дюран, известная на всей Нормандской улице как гордая владелица ухоженного большого дома. Сейчас её прибежища чужие кухни, проходные комнаты и постоянно гложущий её вопрос: *« Я мешаю? »*
Всё началось, когда сыновья, Эдуар и Люсиен, убедили её продать имение. *« Зачем, мама, ты одна в деревне себя истязашь? Ты уже не ребёнок, не сможешь ухаживать за огородом, печкой, убирать снег. Переезжай к нам, будем по очереди удобнее для тебя и спокойнее для нас. Деньги от продажи не пропадут: поделим их между внуками.»* Что могла ответить пожилая мать? Конечно, согласилась. Хотела помочь, оставаться рядом.
Соседиродители тогда пытались её отговорить:
*« Не спеши, Колетт. Ты пожалеешь. Никакой новой квартиры ты не найдёшь, а у детей свои правила. Ты станешь лишь гостем, а не хозяином. Их квартиры тесные, а ты всегда любила простор.»*
Но кто их слушает? Дом продан, деньги распределены, и бабушка Колетт начала собирать вещи, переходя от одного сына к другому. Сейчас она живёт у Эдуара в его трехкомнатной квартире в Париже. Завтра у Люсиена в маленьком пригородном домике. Так продолжается уже три года.
*« У Люсиена лучше, однажды призналась она моей маме. Есть небольшой сад, я могу ухаживать за цветами, дышать свежим воздухом. Амиели, её невестка, добрая, тихая, ласковая. Дети послушные. Они дали мне комнату крошечную, но с телевизором и даже минихолодильником. Я живу спокойно, никому не мешаю. Когда они работают, а внуки в школе, я стираю бельё, немного вспахиваю. Потом возвращаюсь в свою комнату.»*
Она планировала провести лето в этом месте, а осенью переехать к Эдуару. Но у старшего сына жизнь была иной. Там ей выделили уголок настоящий уголок между кухней и балконом. Диванкровать, ночной столик, сумка для одежды. Она готовила тайком, стирала, когда её никто не видел. И всё время ощущала *лишняя*.
*« Клеманс, жена Эдуара, шептала она, почти не разговаривает со мной. Ни слова. Я не смогла подружиться с внуком. Я из старой школы, он в своих экранах Я чужая в их доме. Они никогда не приглашали меня в свою дачу. Я скольжу, как тень. Вечером ставлю еду на радиатор, чтобы хоть както её согреть. Стараюсь не заходить на кухню, опасаясь случайно наткнуться на когото.»*
Недавно она заболела. Она вспоминает:
*« У меня была температура, ломота в мышцах. Я подумала: всё, конец. Позвали врача, дали таблетки. Я спала два дня. Но худшее было не болезнь. Никто не подошёл. Никаких добрых слов. «Оставайтесь в постели, выздоравливайте, но не мешайте нам».»*
Тогда её родители спросили:
*« Колетт, а если станет хуже? Кто будет о тебе заботиться? Сил уже нет. Ты всё время в пути: сегодня здесь, завтра там. Нет ни крыши, ни покоя.»*
Она вздохнула:
*« Какой смысл Я ошиблась. Громадная ошибка. Продала дом и вместе с ним свою свободу. Не должна была слушаться детей. Хотела им помочь, но»* она глядела в окно, дрожа руками, держа чемодан, и прошептала: *« У меня остались лишь воспоминания и страх страх закончить в больничном коридоре, незаметной, как забытая вещь.»*