**Жить для себя**
— А мне всего сорок девять… — Светлана растерянно смотрела на врача. — Совсем ничего нельзя сделать? — спросила она, пытаясь уловить в его глазах надежду.
— При грамотном лечении и терапии можно выиграть время, год, может, полтора, — ответил Геннадий Иванович, постукивая карандашом по толстой папке с её анализами. За долгие годы практики он видел и слёзы, и гнев, и отчаяние — реакция на смертный приговор у всех была разной.
— Я подумаю, — только и сказала женщина, выходя из кабинета.
Ещё недавно Светлана не жаловалась на здоровье — даже зимой простуда обходила её стороной. Но последние месяцы что-то пошло не так, и вот теперь диагноз: неоперабельная опухоль. Шесть-восемь месяцев — таков был вердикт врача. Светлана не рыдала и не кричала, она просто представила, как мало это время. Она не доживёт даже до пятидесятилетия.
— Прекрасный денёк, — раздался рядом голос.
Выйдя из больницы, Светлана машинально опустилась на скамейку и лишь теперь заметила старика, присевшего рядом. Он опирался на трость, но держался прямо, щурясь на солнце.
— Простите, если отвлёк, — вежливо сказал он, заметив, как она вздрогнула.
— Ничего, — Светлана попыталась улыбнуться. — Погода и правда чудесная.
— В мои годы я радуюсь даже пасмурным дням. Но такие вот солнечные — особый подарок. Глупость, наверное, но хочется, чтобы последний мой день был тёплым и светлым.
— Вы так спокойно говорите о смерти… — удивилась она.
— Мне девяносто четыре, — он рассмеялся. — Да и смерть — дело естественное. Кто знает, когда она придёт? Жаль только, что осознал я это слишком поздно. А то бы не откладывал жизнь на потом. Вот скажите, что бы вы сделали, если бы знали, что завтра умрёте? Хотя простите старика — болтаю без умолку. В хосписе, где я живу, разговаривать не с кем — одни нытики. А толку-то?
Старик махнул рукой в сторону серого здания за деревьями.
— Вот только денег на достойные проводы у меня нет. Квартиру давно переписали на внука, пенсию забирают. Но я не в обиде — молодым нужнее.
Светлана слушала, и вдруг её осенило: она всю жизнь прожила не так, как хотела. Работа — ненавистная, но стабильная. Сначала ипотека, потом дочь с мужем вечно просили помощи. Муж? Она уже лет десять как разлюбила его, после того как узнала об изменах. Но не уходила — боялась остаться одной.
Дочь звонила, только когда нужна была няня для внука или деньги на очередные нужды. А Светлана отказывала себе во всём, копила «на чёрный день», вспоминая лихие девяностые.
— Подаю на развод, — объявила она мужу, вернувшись домой. — И на раздел имущества. Можешь выкупить мою долю — мне тут не жить.
— Куда ты? — он замер, не понимая.
— Путешествовать. Развод сейчас — дело пяти минут. Подумай пару дней, а я пока у Тани на даче поживу.
— Ты с ума сошла! — попытался возразить он.
— Просто поняла, что ждать «удобного момента» — глупо, — ответила Светлана, хлопая дверью.
На работе она написала заявление и сняла все накопления. А вечером раздался звонок дочери:
— Мам, ты Сашку сегодня заберёшь? Мы с Серёжей в ресторан хотим…
— Нет.
— Что значит «нет»?!
— У меня свои планы.
— Да ладно, мам, найди время!
— Наняли бы няню.
— Это же дорого!
— На ресторан деньги есть? Значит, и на няню найдётся.
Дочь фыркнула и бросила трубку.
На даче у подруги было тихо. Осенний воздух пах яблоками и дымком. Светлана сидела в гамаке, поджав ноги, и думала. Сначала — что она эгоистка. Потом вспоминала старика из больничного парка. В конце концов, решила: пусть хоть эти полгода проживёт для себя.
Муж звонил, но она стояла на своём. Через неделю он согласился на развод и выплату её доли.
А ещё через три дня Светлана сидела в кафе на набережной Сочи. Вокруг гуляли туристы, и она придумывала истории про незнакомцев.
— Можно присоединиться? — раздался рядом голос.
Перед ней стоял мужчина с книгой в руках.
— Конечно, — кивнула Светлана.
— Дмитрий, — представился он. — Пишу романы. Сегодня что-то не пишется, вот и вышел подышать.
— О чём ваши книги?
— О людях. Ну например, — он кивнул на парочку за соседним столиком, — видите их? Он — бедный художник, она — дочь олигарха. Вчера сбежали от всех…
Светлана рассмеялась и продолжила рассказ.
Так начался их роман.
Через два месяца Дмитрий показывал ей домик у моря, заросший виноградом.
— Нравится? — спросил он.
— Очень, — ответила Светлана, но в голосе дрогнуло.
Она не рассказала ему о болезни. Боялась. Но месяц шёл за месяцем, а слабость так и не приходила.
Однажды утром раздался звонок.
— Светлана Игоревна? Это Геннадий Иванович. Ошибка… В лаборатории перепутали анализы. У вас ничего нет.
Светлана опустила телефон и посмотрела на спящего Дмитрия.
— А мне совсем не жаль, — прошептала она.
И пошла варить кофе.
**Вывод:** Жизнь слишком коротка, чтобы тратить её на ожидание «удобного момента». Иногда ошибка становится началом чего-то по-настоящему важного.
