Свекровь в нашей квартире
Я до сих пор не верю, что подобное вообще возможно, но вот я здесь, словно в кошмаре, от которого хочется кричать. Мой муж, Игорь, вдруг объявил, что его мать, Валентина Семёновна, должна переехать к нам в нашу новую московскую квартиру. В ту самую, о которой мы грезили с семнадцати, ради которой годами отказывали себе во всём, брали ипотеку и вкладывали душу в каждый уголок! А я совершенно не хочу, чтобы она здесь жила. И теперь передо мной выбор: либо отстоять своё, рискуя разругаться с Игорем, либо смириться и превратить нашу мечту в коммунальный ад. Честно, я в бешенстве, но молчать больше не могу.
Мы с Игорем познакомились, когда были ещё подростками. Тогда мы, влюблённые и наивные, мечтали о будущем: своя квартира, уют, где будем только мы двое и, возможно, когда-нибудь наши дети. Мы представляли, как выбираем обои, ставим диван, пьём чай на балконе. Эти мечты согревали нас, пока мы учились, работали, копили на первый взнос. И вот, спустя годы, мы наконец купили квартиру в Москве — небольшую, но свою. Помню, как впервые вошли в неё: пустые стены, запах свежего ремонта и ощущение, что начинается новая жизнь. Мы обустраивали её с любовью: я выбирала шторы, Игорь собирал мебель, мы даже спорили, куда поставить книжную полку. Это было наше гнёздышко, наш маленький мир.
А потом, месяц назад, Игорь вдруг заявил: «Анфиса, надо забрать маму к нам». Я подумала, что он шутит. Валентина Семёновна живёт в Подмосковье, в своём доме, с садом и соседками, с которыми она играет в домино. Зачем ей переезжать? Но Игорь был серьёзен. «Она стареет, — говорит, — одной тяжело. А у нас есть место». Я онемела. Наша квартира — это двушка, где одна комната наша, а вторая пока пустует, но мы планировали сделать там детскую или кабинет. И теперь туда должна въехать свекровь?
Я попыталась объяснить, что это не лучшая идея. Во-первых, Валентина Семёновна — дама с норовом. Она любит, чтобы всё было по её правилам, и не стесняется указывать, как мне варить суп, мыть полы или даже заправлять кровать. Когда она приезжает в гости, я уже к вечеру чувствую себя чужой в собственном доме. Она перекладывает мои ложки, критикует мой пирог и учит, как гладить Игоревы брюки. А теперь представьте, что это будет каждый день! Я просто взвою. Во-вторых, у нас с Игорем наконец-то появилось своё пространство, где мы можем быть свободными. Мы молоды, нам хочется тишины, неожиданных выходных, своих привычек. А с Валентиной Семёновной этого не будет — она даже радио слушает на полной громкости.
Но Игорь будто не слышит меня. «Анфиса, это моя мать, — говорит. — Мы не можем её бросить». Я не против заботы о родителях. Но почему это должно быть за счёт нашего дома? Я предложила другие варианты: навещать её чаще, помочь с ремонтом, нанять сиделку. Но Игорь упёрся: «Она будет жить с нами, и всё». Я даже спросила: «А ты спросил, хочу ли я этого?» Он только пожал плечами: «Я думал, ты сама поймёшь». Пойму? А кто поймёт меня?
Я позвонила подруге, чтобы выговориться. Она выслушала и сказала: «Фиса, если сдашься, потом не простишь себя. Это твой дом, и ты имеешь право решать». И она права. Я не против Валентины Семёновны, но я не хочу делить с ней жильё. Я знаю, как это будет: она начнёт лезть во всё — от воспитания будущих детей до того, как я храню продукты. А Игорь, вместо того чтобы заступиться, скажет: «Потерпи, это же мама». Я уже вижу, как наша мечта превращается в бесконечные упрёки и скрип зубами.
Вчера я решилась на серьёзный разговор. Села с Игорем за стол и сказала: «Игорь, я тебя люблю, но я не готова жить с твоей матерью. Это наш дом, мы строили его для себя. Давай найдём другой способ помочь ей». Он нахмурился: «Ты что, против моей матери?» Я чуть не зарыдала. Против? Нет, я просто хочу сохранить нашу семью! Мы спорили до хрипоты, и в итоге он бросил: «Подумай, Анфиса. Если ты так ставишь вопрос, это может всё изменить». Что изменить? Наш брак? Нашу жизнь? Я легла спать с тяжёлым сердцем, но сдаваться не собираюсь.
Теперь я ломаю голову, как быть. Может, предложить компромисс: пусть Валентина Семёновна приезжает на неделю-другую, но не селится насовсем? Или снять ей комнату рядом? Я готова помогать, но не хочу жертвовать своим домом. А ещё я боюсь, что Игорь выберет мать, и тогда нам придётся решать, как жить дальше. Это страшно, но я не могу молчать. Мы столько шли к этой квартире, к нашей свободе. И я не позволю, чтобы она стала чужой.
Моя мать, узнав, сказала: «Фисенька, держись. Дом — это крепость, и ты должна её защищать». Я с ней согласна. Я не хочу ссориться с Игорем, но и отступать не стану. Валентина Семёновна, может, и прекрасная женщина, но ей придётся уважать наши границы. А Игорю — выбирать: комфорт матери или наша семья. Я верю, что выход есть, но пока я готовлюсь к борьбе. Потому что эта квартира — не просто стены. Это наша мечта. И я её никому не отдам.
