Три бабушки, одна кухня и ни минуты покоя
— Так, понедельник — мой. Вторник — мама. Среда — Тамара Семёновна. Четверг — снова я, — Настя чётко разлиновала тетрадный листок. — А в выходные — как получится.
— Отлично, — кивнула её мама, Галина Петровна, пряча довольную усмешку. — Будет порядок.
— Угу, до первой ссоры из-за пельменей, — буркнула свекровь, Тамара Семёновна. — Вы, девчонки, только на бумаге строгие.
Настя сделала вид, что не слышит. Она устала. Полгода под одной крышей с двумя бабушками — это не жизнь, а бесконечный сериал. И без пульта.
Всё началось после рождения Маши. Галина Петровна приехала «на месяц помочь». А свекровь Тамара Семёновна и так жила с ними с самого замужества. «Куда я денусь? Сын женился — моя обязанность следить», — её любимая фраза.
Квартира — трёшка, но места хватало разве что на кошку. Сама Настя чувствовала себя лишней, а тут ещё три хозяйки на одной кухне.
— Кто запихнул пустую банку из-под варенья в холодильник? — взвизгнула Тамара Семёновна в семь утра.
— Я! — отозвалась Галина Петровна с балкона. — Там остатки сиропа! Для компота!
— Ой, какая бережливая, — язвительно протянула свекровь. — Только компот у нас по средам. Сегодня вторник. Мой день!
— Хотела как лучше, — фыркнула мама.
— А я не просила!
— Зато я прошу, — Настя поставила Машу в манеж. — Мам, давайте по графику. А то опять будет, как в прошлый раз: три кастрюли щей и горы грязной посуды.
— Ничего, съели же! — не унималась Тамара Семёновна. — А я потом час оттирала плиту. У меня, между прочим, радикулит!
Муж Насти, Сергей, в такие моменты либо шёл «покурить», либо включал музыку на полную громкость. Говорил, что «работает», но Настя знала — он просто не знал, за кого заступаться. Выбрать сторону? Это всё равно что выбрать, кого из двух утопить.
— Насть, поговори с мужем, — шептала Галина Петровна, когда Сергей выходил. — Пусть скажет матери, чтобы не лезла. Внучка-то общая!
— Мам, ты тоже лезешь, — тихо отвечала Настя.
— А как иначе, если вижу, что всё валится? Кто с Машей гуляет? Кто купил ей тёплые носочки? Кто ночью стирал?
— Мам, хватит. Это не конкурс.
Но конкурс был. Все три: Настя, её мама и свекровь — ежедневно боролись за звание «главной хозяйки». А Сергей… Сергей старался не задохнуться.
Однажды вечером на кухне разгорелась настоящая битва.
— Я же говорила — среда моя! — орала Тамара Семёновна. — Почему опять ваша сковорода на плите?
— Потому что я с ребёнком, а не с вашим дурацким расписанием! — вспылила Галина Петровна.
— А кто вас звал в наш дом?
— Ваш дом?! Да я, между прочим, обои на кухне клеила, пока вы по санаториям катались!
— У вас, Галина, на всё один ответ — «я всё сделала». Может, ещё и внучку родили за нас?
Настя ворвалась в кухню как раз, когда щи — те самые, «не по графику» — бурно убегали из кастрюли.
— Всё! Конец! — закричала она. — Убирайте обе кастрюли! Завтра будет суп из терпения!
Бабушки разом замолчали.
— Я вам не поле битвы, понятно? Я живой человек! Женщина, у которой гормоны скачут, спина болит, ребёнок не спит, а вы тут со своими кастрюлями! — голос дрогнул. — Хватит!
Она ушла в ванную и захлопнула дверь. Тишина. И только тут до неё дошло: ни одна из них — ни мама, ни свекровь — не виноваты. Они просто не умеют отступать.
На следующий день Настя объявила: будет общая стирка. Раз бельё вечно путается, носки пропадают, а полотенца живут своей жизнью — нужно навести порядок. Как взрослые.
— Вот и правильно! — одобрила Галина Петровна. — А то я свои кофты уже не найду.
— А я — наволочки! — поддержала Тамара Семёновна.
На кухне натянули верёвку и развесили бельё: у каждой — свои прищепки. Настя мыла пол, Маша спала, а бабушки сидели на табуретках, устало смотрели на развешанные пелёнки и молчали.
— Я вот думаю, — первая заговорила Галина, — а зачем я тут? Дочь взрослая. Зачем лезу?
— Чтобы не чувствовать себя ненужной, — тихо сказала Тамара Семёновна. — Мы же… как будто на полку сели. А с внучкой — жизнь.
Галина кивнула. Помолчали.
— Я одна троих растила. Никто не помогал. А теперь — будто второй шанс.
— А я — по-своему, — усмехнулась Тамара. — У меня порядок: чётко, по плану. А то хаос.
— Может, Настя сама справится? — осторожно предложила Галина. — Мы же не на соревнованиях?
Настя вышла из ванной и замерла: две женщины сидели рядом. Без криков. Без щей.
Она подошла к Маше, поцеловала её в макушку и сказала:
— Мы с Серёжей переезжаем. Нашли двушку. Там тихо. И никого.
— Как — совсем? — испугалась Галина.
— В том же районе. Просто… пора.
— А Машенька?
— Будете приходить. В гости. По очереди, — улыбнулась Настя. — Без кастрюль.
Через месяц Настя проснулась в своей спальне. В квартире было тихо. Ни споров, ни запаха жареного.
На кухне Сергей жевал бутерброд.
— Ну как? — спросил он.
— Непривычно. Но хорошо. Кажется, я впервые у себя дома.
Он кивнул. Потом сказал:
— Может, я сегодня приготовлю?
— Давай. Только не забудь — по четвергам твоя очередь.
Они рассмеялись.
Прошёл год.
Настя пила кофе у окна. Маша копошилась с игрушками, Сергей бормотал сказку, больше для себя, чем для дочки. Воскресенье — редкий день без спешки. Тишина звучала музыкой.
Пока не раздался звонок.
Настя даже не вздрогнула.— Ой, доченька, — с порога затараторила Галина Петровна, — я тут принесла домашних пирожков, но только парочку, чтобы не нарушать твои правила.
